И как я могла ожидать, что мой радушный прием воспримется с такой враждебностью? Ах, милая моя Андромеда, я же так стараюсь быть милой и гостеприимной хозяйкой, потешить свою гостью на этом корабле своим потрясающим обществом, не менее потрясающим ужином и еще более потрясающей беседой. Как всегда, она отказывается меня понимать и воспринимать – капризная стерва. А я-то так надеялась, что жизнь с ее вонючим матросиком сделала ее хоть немного мягче и понятливей. Но что удивляться – когда дело касается Андромеды, все мои надежды и ожидания разбиваются, как корабли и Чертовых островов, где бушуют какие-то уж очень жестокие шторма – среди мореплавателей ходят ужасающие слухи о том месте, один другого невероятнее. А я бы назвала то место в честь моей сестрицы – если бы у меня хватило безумия и глупости туда когда-нибудь сунуться.
- Помягче, милая моя, - произношу я, и сама поражаюсь тому веселью, которое звучит в моем голосе. Впрочем, ситуация кажется мне по-настоящему забавной, учитывая, что среди десятков кораблей в море, мы наткнулись именно на тот, на котором плыла моя сестра. Рабастан был прав – это более чем удачная находка. И из нее можно получить значительно больше, чем с груза торгового судна и даже самого судна.
Я отстаю от Андромеды всего на полшага, и намеренно стараюсь не наступать на юбки ее длинного платья. Рассматриваю ее со спины, думаю о том, что уж слишком она изменилась с тех пор, как мы виделись в последний раз, но в то же время остается той самой Андромедой, которая была со мной все мое детство. Это возвращает мне странное, давно забытое и совершенно неприятное щемящее ощущение где-то в области грудной клетки, но данное наваждение не длится слишком долго – его тут же сметает с меня поднявшийся морской ветер, бьющий в лицо. Мы свыходим на палубу, где матросы уже разбрелись каждый по своим делам, однако те, кто все еще остался на месте, смотря на нас с сестрой заинтересованными взглядами. Я чуть поднимаю нож, который все еще сжимаю в руке, и этот жест можно трактовать как и то, что я не спускаю своего внимания с сестры, так и то, что пусть только кто-то из команды посмеет что-то сказать или грязно пошутить. Впрочем, от жадных взглядов, которыми эти мужланы провожают нас избавить невозможно. Обычно я пресекаю их, особенно, если те касаются меня самой – несколько слишком настырных моряков остались без пальцев на руках. Сейчас же даю себе небольшую слабину – подмигиваю нескольким матросам, которые, впрочем, большего, чем взгляды себе не позволяют – я успела их слишком хорошо вышколить.
- Смотрите дырку не прожгите, нашей гостье это вряд ли понравится, - обращаюсь я к двум ребятам. Мой голос звучит весело, но если быть внимательным, в нем можно различить еще и скрытую угрозу – а прочем, когда ее не было?
Моя каюта заметно отличается от корабля. Если на палубе, в каютах и даже в кубрике, где обитают матросы, я требую поддерживать идеальный порядок, и порю каждого, кто осмелится его нарушить, то в капитанской каюте царит небольшой хаос. Само помещение моей каюты достаточное большое. Низ, верх, стены – все сделано из добротного дерева. На стенах красуются балки, отделанные прекрасной резьбой, изображающей грифонов – символа дома Лестрейнджей, в окружении морских существ из различных легенд. Когда-то этот корабль был торговым судном семейства Лестрейндж, одним из самых быстроходных из всех кораблей семьи, сейчас же служит нашему правому делу в формировании Свободного Пиратского Государства. На стене напротив входа красуется три овальных иллюминатора – синий, желтый и красный, и от этого в дневную пору суток каюта кажется сошедшей со страниц книги сказок, которыми мы зачитывались в детстве. Посреди каюты стоит огромный стол, хаотично заваленный различными свитками и кусками пергаментов, картами и документами – как и теми, что мне могут понадобиться, но чаще тех, которые я изъяла из попавшихся мне суден. В основном на них информация о тех или иных островах и странах, различные финансовые документы. Также в моей каюте много книг – ни для кого не секрет, что это моя слабость. А учитывая то, что иметь библиотеку – в этом мире слишком большая роскошь, мою каюту можно назвать настоящей сокровищницей. Прекрасные тома в кожаных, золотых, тканевых, деревянных переплетах находятся везде – у стен, на столе, возле стола, на полках, на большой кровати, рядом с ней. Это книги на разных языках, с иллюстрациями, со стихами, молитвами, легендами, история разных народов, а некоторые из них закрыты на небольшие замки – я не спешу их раскрывать, ведь они могут быть важны для Темного Капитана. Вдруг, в них скрывается то, что он так отчаянно жаждет найти – магия?
Также в моей каюте множество невиданной красоты безделушек – они пылятся, однако также есть вероятность того, что это какие-то магические артефакты, а, значит, они должны быть у меня на глазах, дабы не затерялись на корабле или кто-то из матросов не решил их прикарманить.
На поту каюты красуется мягкий темно-бордовых ковер и южных стран, а в воздухе царит запах пряностей – кажется, он уже никогда не выветрится из капитанской каюты. А ведь они курились здесь почти полгода назад, когда мы захватили ту яркую галеру из юго-восточных вод.
По правую руку от стола находится мягкая кушетка, рядом с ней несколько резных позолоченных кресел. А к стенам крепятся покрученные канделябры, в которых сейчас сиротливо виднеется несколько свечей. Я зову юнгу – юного БлейзаЗабини, чтобы он зажег свет, после чего исполнительный и смышленый мальчуган спешит удалиться, зная, что сейчас он лишний.
И когда за ним дверь закрывается, мы с Андромедой наконец-то остаемся одни. Я запираю дверь на ключ, после чего демонстративно прячу его в декольте, чтобы моя сестра понимала, что добраться до него будет не так-то просто. Впрочем, если она вздумает бежать, то это будет полнейшейглупостью с моей стороны – корабль полон моих людей, и далеко Меда не убежит. Разве что за борт.
- А если попытаешься бежать – а ты ведь, надеюсь, не поглупела за время, что мы не виделись, то я не буду стоять на пути моих ребят, которые тебя в конце концов поймают, - произношу я как бы между прочим. – А во всем остальном, добро пожаловать на борт, милая! Располагайся и чувствуй себя как дома.
Произношу это с пафосом, смотрю на сестру, чуть усмехаюсь. Я даже не зла, меня забавляет ситуация, интересно – что же будет дальше?
Отхожу от Меды и подхожу к столу, где находится графин с вином. Только у меня в каюте есть алкоголь, да и то он находится здесь лишь для вида – пьянство на борту в то время, когда корабль в море у меня запрещено. Прячу в ножны на поясе нож.
Наливаю красное южное вино в два кубка, украшенных самоцветами, и на один из них указываю сестре. Поднимаю свой кубок, салютую.
- За встречу, милая, - делаю глоток. Напиток сладкий, согревает меня изнутри, немного кружит голову – мне не нужно слишком много алкоголя, тем более такого крепкого, чтобы почувствовать себя чуть иначе.
Окидываю Андромеду взглядом – платье из дорогого шелка, богато отделанное золотой нитью. Темные волосы, пусть растрепавшиеся, но скрепленные золотой заколкой невиданно тонкой работы, на шее –простая, но явно дорогая цепочка, то же самое можно сказать о серьгах и кольце на пальцах. Обручальном кольце. (Всего на мгновение ко мне возвращается тот самый отголосок неконтролируемой злобы, из-за чего хочется вцепиться в упрямое лицо сестры).
- Так и будешь стоять и молчать? – обращаюсь я к ней, делаю шаг в ее сторону, обхожу вокруг нее, рассматривая, не упуская возможности задержать взгляд на декольте и тонкой талии под корсетом. По привычке? Впрочем, то, что я вижу, мне нравится, и по телу проходит приятное тепло. Конечно же, я его не замечаю. – Я думала, ты будешь рада встрече – сколько мы не виделись? Три года? Четыре? Пять лет?
Легонько касаюсь кончиками пальцев ее шеи сзади, но тут же одергиваю руку. Снова оказываюсь перед сестрой, мои пальцы непроизвольно касаются рукоятки ножа, а я склоняю голову на бок, чуть щурю глаза, словно бы внимательнее разглядывая Андромеду.
- В ногах правды нет, милая, - мой голос даже мне напоминает мурлыканье довольной кошки. – Присядь, - указываю взглядом на кушетку и кресла. Нас ожидает долгий разговор, и долгое путешествие, моя хорошая.
Про себя подсчитываю, сколько же времени нужно для того, чтобы «Темный Лорд» добрался до Салазарового архипелага, где я смогу представить свою милую сестру Темному Капитану.
- Ну же, - теперь в моем голосе появляются железные нотки. Пальцы сильнее обхватывают рукоять ножа. – И не забудь это прекрасное вино, - я указываю взглядом на кубок. – Вряд ли тебе когда-нибудь доводилось пить нечто подобное.
Поднимаю кубок и делаю еще один глоток.
Но я согласна, да
